Интервью руководителя Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору Алексея Алёшина журналу «Промышленность и безопасность»

Алексей Алёшин: «Было бы правильно организовать надзорную систему таким образом, чтобы на плановые проверки вообще не приходилось выезжать».

Руководитель Ростехнадзора в эксклюзивном интервью журналу «Промышленность и безопасность» рассказал о главных событиях в жизни Службы в 2018 году и планах развития на ближайшие несколько лет.

– Начиная наш разговор, хотел бы поздравить Вас с Днем Службы и спросить о последнем важном событии в работе вашего ведомства – подписании президентом страны «Основ государственной политики в области промышленной безопасности до 2025 года и дальнейшую перспективу». Как вы оцениваете это событие, и что оно несет для Ростехнадзора и поднадзорных организаций?

– Этот документ можно расценивать с разных позиций. Во-первых, Президент нашей страны считает тему промышленной безопасности очень значимой и важной. В основах госполитики указаны направления деятельности не только для Ростехнадзора, но и для других органов власти, перспективы дальнейшего нашего продвижения. Это документ стратегического планирования, для реализации которого мы будем проводить конкретные мероприятия. Он должен внести серьезные изменения как в работу нашей, так и работу других структур с целью обеспечения промышленной безопасности.

Отмечу, что такой стратегически важный документ появляется в не самый плохой период по показателям промбезопасности. Можно даже сказать, что мы находимся на достаточно высоком уровне, если сравнивать с мировыми аналогами или предыдущими годами. За последние 7 лет число аварий сократилось на 40%, а смертельный травматизм на производственных объектах снизился на 55%. В этом году положительная тенденция продолжилась. За 8 месяцев аварии стали происходить на 24,5% реже по сравнению с тем же периодом прошлого года. Это очень серьезное снижение и показатель успешной работы Ростехнадзора и поднадзорных организаций.

Мы полностью, практически на 100% обновили нормативную базу за последние несколько лет, внедрили риск-ориентированный подход в отношении опасных производственных объектов. В результате у нас в четыре раза уменьшилось количество проверок. Все это произошло на фоне снижения уровня аварийности. Но мы должны двигаться дальше и свести риски возникновения аварий к минимуму. Основы государственной политики, безусловно, предполагают именно такой сценарий.

– В этом году Ростехнадзор проводил масштабные проверки экспертных организаций. Какие выводы уже сделаны по результатам этих проверок, будет ли что-то предприниматься для улучшения в этой проблемной сфере?

– Это действительно проблемное направление – экспертиза промышленной безопасности. По нашим оценкам сейчас в России ежегодно проводится порядка 370 тыс. экспертиз, из которых, по оценке профсоюза экспертов, до 70% либо слабые, либо имеют признаки фиктивных или недобросовестных. Ростехнадзор по поручению правительства проводит внеплановые проверки экспертных организаций.

Уже проинспектировано 502 экспертные организации, из них по 208, а это 40% от общего числа, сделан вывод о несоответствии лицензиата требованиям, предъявляемым к экспертным организациям. Материалы по 25 юридическим лицам уже направлены в суд с ходатайством о лишении их лицензии.

Улучшить ситуацию можно разными способами. Первый - вернуться к идее утверждения Ростехнадзором экспертиз промышленной безопасности. По моему мнению, это контрпродуктивное предложение, потому что у наших сотрудников не хватит ни сил, ни возможностей изучить и дать заключения по 390 тысячам экспертиз.

Как вариант можно оставить в качестве обязательных только некоторые виды экспертиз, например, декларации безопасности, обоснования безопасности, экспертизы ликвидации ОПО и некоторые другие. В остальных случаях экспертные организации должны сами принимать решения. Это еще один путь решения проблемы. Сейчас на различных площадках эти предложения обсуждаются.

– В начале уходящего года прозвучало предложение ввести что-то вроде промышленного аудита. Как обстоят дела с этой инициативой?

– Во многих промышленно развитых странах есть организации, которые занимаются промышленным аудитом в области промышленной безопасности. Они не делают узконаправленную экспертизу, а дают заключение, насколько на предприятии соблюдается промышленная безопасность, и какие меры нужно принять, чтобы повысить ее уровень.

У нас такого института, законодательно закрепленного, нет. Если набрать в Интернете «аудит в области промышленной безопасности», то, наверное, появится множество организаций, которые такую услугу оказывают. И, может быть, они чем-то помогают нашим поднадзорным организациям, но всё это делается на уровне «самодеятельности», и такой аудит не имеет никакой юридической силы. Поэтому сейчас мы думаем, в том числе, и с нашими поднадзорными организациями, и с различными экспертными сообществами, имеет ли смысл введение такого института.

Главное, чтобы результатом этого аудита была не просто полезная информация, а юридически значимый факт, чтобы мы могли этот аудит учитывать в своей работе. Заключения аудиторов являлись бы основанием для наших дальнейших действий в отношении поднадзорных организаций.

– В этом случае должна быть заинтересованность, прежде всего, со стороны самих поднадзорных организаций, в первую очередь акционеров крупных предприятий?

– Если обсуждение идеи получит их поддержку, то мы будем готовить предложения по ее реализации.

– Есть еще один аспект – подготовленность персонала, ИТР, рабочих. Принят ФЗ№ 271 о дополнительном профессиональном образовании в области промышленной безопасности.

– Здесь нужно уточнить. Аттестация у нас и раньше была обязательной. Но появилась новая вводная – один раз в пять лет ряду сотрудников, они определяются специальным перечнем, нужно проходить обучение. Правило должно начать работать со следующего года, и я надеюсь, что это позволит повысить уровень подготовки работников предприятий. Наблюдая, как сейчас проходит процедура аттестации, понимаешь, что зачастую это не проверка знаний, а просто борьба за «корочки». А когда случается авария, то эти «обученные» люди действуют совсем не так, как должны, чем лишь усугубляют ситуацию.

– Может быть нужна аккредитация учебных центров? Или какие-то специальные учебные программы?

– Должны появиться типовые учебные программы, они будут утверждены Ростехнадзором. По этим программам учебные центры и должны будут проводить обучение.

– Как добиться, чтобы учебные центры не занимались печатью удостоверений, а реально учили?

– Проверить качество предоставляемой учебным центром образовательной услуги мы можем во время аттестации. Если люди не могут пройти аттестацию, то и к учебному центру сразу возникают вопросы. Следствием может быть наше обращение в органы надзора за учреждениями образования, плюс не надо забывать, что учебный центр – это все-таки коммерческая структура: если он перестанет быть конкурентоспособным, его для обучения мало кто выберет.

На данный момент мы хотим изменить технические условия прохождения аттестации. Будет единый портал для прохождения аттестации, он будет работать и в центральном аппарате, и в территориальных органах, и – самое главное – на предприятиях. Это будет независимая информационная система, на которую местные комиссии никак повлиять не могут.

– Это планируется ввести с 2019 года?

– Да, мы обязаны это ввести с 2019 года. Сейчас эту программу мы опробовали на некоторых территориях в тестовом режиме. Тем, кто аттестовался по ней, она понравилась больше, чем нынешний способ.

– Меры, предпринятые Ростехнадзором против коррупционных проявлений, дают ощутимый результат. А как эта работа будет вестись в дальнейшем?

– С коррупцией мы стараемся бороться на системном уровне. Так, в прошлом году коррупционных проявлений стало на 20% меньше, чем в 2016-м. По сравнению с прошлым годом, таких случаев стало меньше уже на 30%. Отмечу, уголовных дел коррупционной направленности в отношении сотрудников центрального аппарата заведено не было.

Здесь надо рассказать, как идет борьба с коррупцией в нашей Службе. Выявляем моменты, где возможны коррупционные схемы, и соответствующим образом меняем административную процедуру, чтобы как минимум затруднить возможность заниматься незаконной деятельностью. В рамках программы «Реформа контрольной и надзорной деятельности» разработана и утверждена карта коррупционных рисков Ростехнадзора и мер их минимизации. Организована эффективная система непрерывной обратной связи, позволяющей корректировать проводимую антикоррупционную деятельность на основе информации полученной от населения и организаций. Во всех территориальных органах Ростехнадзора продолжает работу «горячая линия».

Регулярно проводятся мероприятия с участием представителей поднадзорных организаций, профессиональных объединений, общественных организаций, направленные на повышение эффективности деятельности по вопросам профилактики и противодействия коррупции. Только в третьем квартале 2018 года их было проведено 54.

В этом году, по результатам анализа сведений о доходах и расходах, об имуществе представляемыми служащими было проведено 414 проверок достоверности и полноты сведений о доходах.

Кроме того, если возникает подозрение на коррупционную деятельность, Ростехнадзор всегда сотрудничает с правоохранительными органами. В прошлом году около 50 материалов мы сами направили в правоохранительные органы из-за ситуаций, имевших признаки коррупционных проявлений вокруг сотрудников Ростехнадзора. В этом году направленно было порядка 20 таких материалов. Если эта системная работа продолжится, то, я надеюсь, коррупционные проявления сведутся к минимуму.

– В этом году в структуре центрального аппарата произошли изменения: у вас появился новый заместитель, прежним заместителям перераспределили обязанности. Какого результата вы ждете от этих изменений?

– Действительно, у меня появился еще один заместитель, Анатолий Яковлевич Геллер, он будет курировать направление информатизации и цифровизации. Вся наша работа переходит на цифровые форматы. Без широкого внедрения информационных технологий работать дальше мы не сможем. В качестве примера: в 2004-2005 годах, когда создавался Ростехнадзор, суммарно во всех организациях, составивших основу Службы, работало более 20 тысяч инспекторов. Сейчас – чуть больше 5 тысяч. Это в четыре раза меньше, чем с начала. А объем выполняемой работы не уменьшился. Чтобы решать стоящие перед нами современные задачи, мы должны применять и развивать информационные технологии. Для этого и появился заместитель, который будет курировать это важное направление.

Что касается перераспределения полномочий, то это один из принципов кадровой работы. Считается, что раз в пять лет человеку нужно менять направление деятельности. Это в первую очередь полезно для самого сотрудника, у него появляется стимул раскрыть свои способности в новой области. Применять свой богатый опыт, видя ситуацию с новой стороны, «свежим взглядом». И конечно, это способствует повышению эффективности работы. В связи с этим мы и пошли по пути перераспределения обязанностей: мои заместители, курирующие одни и те же направления по 7-8 лет, сейчас сосредоточились на других зонах ответственности. Всех своих заместителей я считаю высокопрофессиональным специалистами.

– Расскажите о планах на следующий год, – какие цели и задачи будут приоритетными для Ростехнадзора?

– Приоритетные задачи как раз вытекают из того, с чего мы начали разговор - это реализация основ государственной политики в области промышленной безопасности. Что касается конкретных действий, то планы на следующий год уже обозначены: внедрение системы дистанционного надзора, переход на систему электронного инспектора, работа над нормативной базой и так далее.

Если говорить о глобальных планах, то мы бы хотели организовать надзорную систему таким образом, чтобы на плановые проверки вообще не приходилось выходить. Если у нас появятся различные инструменты, те же самые информационные системы, от которых мы получаем данные об уровне промышленной безопасности на объекте, аудиторы и так далее, то нашему инспектору не будет смысла появляться на предприятии с плановыми проверками. Он будет приходить только тогда, когда появится повод – инцидент, авария, или сообщение о нарушении промышленной безопасности. Это и есть та стратегическая цель, к которой мы будем стремиться.